Серапио́н Пече́рский, Серапион Владимирский (? — 1275) — русский проповедник и писатель, в последний год своей жизни — епископ Владимирский.
Сведений о его жизни сохранилось мало. В летописи сообщается, что в 1274 году митрополит Кирилл поставил епископом Владимира, Суздаля и Нижнего Новгорода архимандрита (в других списках — игумена) Киево-Печерского монастыря Серапиона, а на следующий год Серапион умер. Летопись отмечает, что он был «зело учителен и книжен», то есть начитанный в духовной литературе и известный как проповедник.
В науке утверждалась мысль о принадлежности Серапиону, по крайней мере, пяти наставлений. В первом из них он призывает верующих к покаянию, напоминая им о грозных божественных наказаниях — землетрясения (возможно, идёт речь о землетрясении в 1258 г.) и о нашествии иноплеменников. В XIII веке русские земли, которые ещё не избавились от нашествия Батыя, переживали период неблагополучия. Об этом трагическом времени и говорит Серапион: «Се оуже наказаеть ны богъ знаменьи, земли трясеньемь его повелѢньемь: не глаголеть оусты, но дѢлы наказаеть. ВсѢмъ казнивъ ны, богъ не отьведеть злаго обычая. НынѢ землею трясеть и колѢблеть, безаконья грѢхи многия от земля отрясти хощеть, яко лѢствие от древа. Аще ли кто речеть: „Преже сего потрясения бѢша и рати, и пожары быша же“, — рку: „Тако есть, но — что потом бысть намъ? Не глад ли? не морови ли? не рати ли многыя? Мы же единако не покаяхомъся, дондеже приде на ны языкъ немилостивъ попустившю богу; и землю нашю пусту створша, и грады наши плѢниша, и церкви святыя разориша, отца и братью нашю избиша, матери наши и сестры в поруганье быша“».
Серапион призывает отказаться от несправедливого суда, от «грабленья, татбы, разбоя и нечистаго прелюбодѢиства, отлучающа вот бога, сквернословья, лжѢ, клеветы, клятвы и поклепа, иныхъ дѢлъ сотониных», только тогда, надеется проповедник, «оутѢшить ны богъ небесныи, акы сыны помилует ны, печаль земную отиметь вот нас, исходъ миренъ подаст намъ на оную жизнь».
О том же, о глупых нравах и поступках, что, по мнению Серапиона, и является причиной гнева Божьего, говорится и в другом его послании: он опять напоминает о плене земли, о захваченных городах, о трупах убитых мужчин и введённых в плен женщинах и детях, изображая поистине трагическую картину общего несчастья: «Сие уже к 40 лѢт приближаеть томление и мука, и дано тяжькыя на ны не престануть, глади, моровое животъ нашихъ, и в сласгь хлѢба своего изъѢсти не можемъ, и въздыхание наше и печаль сушат кости наша.» И опять проповедник призывает к покаянию, к отказу от глупых дел в надежде на милость Бога.
Той же теме — отображению современных ему событий — посвящённое и третье «слово» Серапиона, но всякий раз он находит всё новые и новые краски, изображая трагическую судьбу разорённой нашествием Русской земли: кровью родителей и братьев земля пропитана как водой в наводнение, исчезли крепости и сила наших князей и воевод, города опустели, заросли сорняковой травой сёла, наши богатства в настоящее время стали сокровищами иноплеменников.
В четвертом и пятом наставлениях Серапион выступает против языческого обычая по наущению волхвов поддавать казни людей, обвиняемых в колдовстве. Серапион осуждает эти суеверия во всеоружии своей христианской образованности. «ГдѢ сие есть въ Писаньи, еже человѢкомъ владѢти обильемъ или скудостью? подавать или дождь, или теплоту? О, неразумнии! вся богъ творит, якоже хощет; бѢды и скудость посылаеть за грѢхи наша и наказая насъ, приводя на покаянье».
Наставлением Серапиона свойственна высокая художественная ценность: изысканное мастерство риторики объединяется в них с необычной простотой и яркостью языка, эмоциональность с искренностью. Наставление Серапиона — не только феномен литературы, но и живое свидетельство трагических событий, отображения болезненных размышлений о причинах неслыханных несчастий, которые обрушились на Русскую землю и русский народ, который напрасно вопил к Богу о помощи. Творчество Серопиона как бы знаменовало собой сохранение в послемонгольский литературе лучших традиций торжественного и учительского красноречия Киевской Руси XII ст.
Серапион Печерский.